"Волк не может, не должен иначе.
Вот кончается время мое:
Тот, которому я предназначен,
Улыбнулся – и поднял ружье." В.С. Высоцкий

Стекленеющий взгляд - два осколка луны,
А в клокочущем хрипе - остатки дыханья.
Перед смертью и люди, и волки равны,
Только много ли проку от этого знанья?..

Я ни доли секунды не медлил с прыжком,
Улыбнувшись с презрением - в прорезь прицела!
Только смерть, сухо щелкнув взведенным курком,
На мгновение раньше дуплетом пропела.

Я не мог!
......Я не мог в одиночку бежать
Из игры под названьем «живые мишени».
Вожаку не к лицу свою шкуру спасать!
За спиной желторотиков мечутся тени...

И, заметив прореху с одним "игроком",
Я повел их в прорыв, свято веря в удачу!
Но промедлил на долю секунды с прыжком,
Свою жизнь разменяв у фортуны на сдачу.

За счастливый билет тех, кто скрылся в лесу,
За наглядный урок молодому народу
Должен старший остаться на белом снегу -
Это Волчий инстинкт продолжения рода!

---------------------------------

Я промедлил нарочно, "игрок" не причём ,
Я ему улыбнулся в прищуре прицела...
И, упав подо мной с разряжённым ружьём,
Он не сразу поднялся,
..................И стая успела...

автор - Частный Случай.

Анна взойдёт на мост, узкий, как бритвы лезвие, бросит беспечный взгляд в чёрную пустоту. Всякий, кто наг и бос, выбросив бесполезное, встанет за Анной в ряд, двигаясь по мосту. Встанет за Анной в ряд, будет её подталкивать; «Ну же, давай быстрей! Страшно тебе, поди?..» Ты помолчал бы, брат, - будь настоящим сталкером, хочешь вести в игре – ну так давай, веди. Анна идёт вперёд, руки расставив в стороны, в правой руке держа бремя своих грехов, горестей и забот; платье её оборвано, как и её душа, сито для сквозняков. Левая же рука – всякие добродетели, радости и любовь, скромность и красота, только вот у греха больше в разы свидетелей, тупоконечных лбов, пляшущих в никуда. Анна идёт вперёд, мастерски балансируя между обрывом вниз и вознесеньем вверх; Анну никто не ждёт, верящую и сильную, это её карниз, периодичность вех.

Каждому – свой мосток, свой дисбаланс над пропастью, гиря в одной руке, гиря в другой руке. Каждому свой итог, кто-то – в чаду и копоти, кто-то на волоске, тоненьком волоске. Справа – гниющий ад, чёрная вакханалия, холод полярных льдов, вечная мерзлота, шах и сейчас же мат: к чёрту твои регалии, нынче же будь готов в бездну упасть с моста. Слева – зелёный рай, красочное цветение, свежесть весенних трав, мир, тишина, покой, но такова игра, правила поведения: раз ты боец добра – в ад маршируй и пой. Лейся, чумной мотив тех, кто идёт по кромочке, тех, у кого в глазах – остервенелый страх; ну же, давай, веди, не дожидайся помощи, это твоя стезя, это твоя гора, это твои ветра, насыпи и течения, видишь, ли, экзерсис ждёт тебя, дурака. Если же я не прав, я не прошу прощения, мне бы с тобою – вниз, ноша моя тяжка.

Анна идёт вперёд, в этом её призвание, в этом её судьба, как объяснить ещё. Анна давно не ждёт истины и познания, вера её слепа, мысли её не в счёт. Мне бы теперь упасть – чёрт с ним, в любую сторону, если случится в ад – значит, случится в ад. Ад раскрывает пасть, прочь улетают вороны, что-то мне говорят, что-то на птичий лад. Анна идёт вперёд, мост всё такой же узенький, ноши в её руках, в целом, вполне равны. Тихо она поёт, тихо играет музыка, тихо течёт река, вороны лишь шумны.

Страшно не впереди и не внизу, где месиво зла и добра, где рать рая вползает в ад. Страшно вот так идти, в медленном равновесии и до конца не знать, грешен ты или свят. Авель ли слева ждёт, справа ли стонут Каины – кто-то один из них будет со мною в такт.
Страшно идти вперёд, вечно и неприкаянно. Господи, подтолкни, не оставляй вот так.

автор - Тим Скоренко.

Один мой друг завел себе ангела,
настоящего,
с белыми крыльями и тревожным светом в груди.
Ему предлагали рыбок, кота, гигантского ящера –
не брал: рыбок целое море, а ангел – всего один.

Нормальный попался ангел:
красивый, послушный, ласковый.
Слегка мелковат, но зато освещает комнату в темноте
и балует всех под вечер такими сказками,
каких человек не сложил бы,
да и не захотел.

Мой друг недавно устроился
на вторую работу.
Ангел в доме – не мышка, в содержании дорог.
Он же видеть не хочет супов, котлет и компота,
ему подавай нектар,
креветки,
пармезан в помидорах.

Он пьёт только чистый виски,
спит исключительно сидя,
но чтобы кто-нибудь рядом всё время стоял
с опахалом.
Друг мой стоит.
Сдувает пылинки.
Всё в наилучшем виде.
Недавно они завели грифона, будто забот не хватало.

Я временами ворчу, говорю, зачем тебе это?
Пользы ведь от него никакой, зато по горло возни.
Друг молча смотрит.
В усталых глазах – острые блики света.
И что-то такое…
такое…
Не могу объяснить.
__________________________________________

*****

Один мой друг подбирает бездомных кошек,
Несёт их домой, отмывает, ласкает, кормит.
Они у него в квартире пускают корни:
Любой подходящий ящичек, коврик, ковшик,
Конечно, уже оккупирован, не осталось
Такого угла, где не жили бы эти черти.
Мой друг говорит, они спасают от смерти.
Я молча включаю скепсис, киваю, скалюсь.

Он тратит все деньги на корм и лекарства кошкам,
И я удивляюсь, как он ещё сам не съеден.
Он дарит котят прохожим, друзьям, соседям.
Мне тоже всучил какого-то хромоножку
С ободранным ухом и золотыми глазами,
Тогда ещё умещавшегося на ладони...

Я, кстати, заботливый сын и почетный донор,
Я честно тружусь, не пью, возвращаю займы.
Но все эти ценные качества бесполезны,
Они не идут в зачет, ничего не стоят,
Когда по ночам за окнами кто-то стонет,
И в пении проводов слышен посвист лезвий,
Когда потолок опускается, тьмы бездонней,
И смерть затекает в стоки, сочится в щели,
Когда она садится на край постели
И гладит меня по щеке ледяной ладонью,
Всё тело сводит, к нёбу язык припаян,
Смотрю ей в глаза, не могу отвести взгляда.

Мой кот Хромоножка подходит, ложится рядом.
Она отступает.

автор - Данута Сидерос