рассказ на скандинавскую тематику)) Пункт третий. Нагльфар.
- Светлана Лазаревна, чашечку кофе, пожалуйста, занесите, - попросил подполковник Шарипов и отключил внутреннюю связь. Зверски хотелось спать, уже которую ночь он носился по городу за неуловимой бандой, а днём отсыпаться не умел, да и не любил. На стене задребезжал телефон, мерзкий звук напильником прошелся по барабанным перепонкам.
- Шарипов слушает, - недовольно пробурчал подполковник, про себя проклиная секретаршу, которую просил ни с кем его не соединять.
- Здравствуй, Володя, Щеглов беспокоит, - сухо отозвалась трубка, - давай-ка расскажи, как дошел ты до жизни такой, что за беспредел на вверенном тебе участке происходит?
Шутливые интонации в голосе комиссара могли обмануть кого угодно, только не Шарипова, уж больно хорошо знал он повадки своего начальника, человека жесткого, а порой даже жестокого. Не зря уже четырнадцатый год Щеглов возглавлял областной уголовный розыск. Сменяли друг друга министры и генсеки, а Щеглов всё руководил управлением.
- Да петрушка какая-то творится, Глеб Егорыч, - промямлил подполковник, - сразу думали, что убивец орудует, но уж больно разные его описания свидетели дают, выходит банда в городе завелась, и бандиты – один другого страньше – один одноглазый, второй однорукий, у третьего борода до пояса, четвёртый, похоже, вообще слепой – вернисаж инвалидов, чесслово… И, что характерно с мест преступления будто исчезают. Мы позавчера в три кордона оцепили – мышь не проскочила бы, а ворвались в здание – там пусто.
- Плохо работаешь, Володя, - Щеглов на несколько секунд замолчал, папиросу раскуривает, догадался Шарипов, - даю тебе на задержание банды время до понедельника, иначе не видать тебе полковничьих погон до пенсии. Сколько жертв уже?
- Семнадцать, - потёр небритый подбородок Шарипов, щетина противно царапала руку, - и ещё семь заявлений о пропавших на столе лежат.
- С чего взял, что связаны с делом?
- Да профессия та же, будь она неладна, все семь женщин – специалисты по наращиванию ногтей, трое в косметических салонах работали, остальные четыре – на дому.
Дверь кабинета бесшумно открылась, впорхнула Света, поставила на стол чашку с дымящимся кофе и ретировалась в приёмную.
- Дам я тебе, Володя, телефончик одного неглупого гражданина, задумчиво произнёс комиссар, - расспроси его, мол, что да как, после беседы отзвонишься мне, доложишь. Пиши - АБ2-36-54, добавочный 1 06, спросишь Елиазара Моисеевича.
Подполковник достал из кармана обломок карандаша и записал номер в блокнот.
- Ну всё, конец связи, жду результатов, - Глеб Егорович повесил трубку.
Несколько долгих секунд Шарипов колебался между двумя желаниями – позвонить искомому Моисеевичу и выпить кофе, чувство долга, разумеется, победило.
- Институт мировой литературы имени Горького, - приятный женский голос несколько озадачил милиционера.
- Елиазара Моисеевича, будьте любезны.
- Профессор Мелетинский, - отозвалась трубка после минутного молчания.
- Здравствуйте, профессор, МУР беспокоит, подполковник Шарипов, - представился Владимир Иванович.
- Чем обязан столь неожиданному звонку? - желчной ненависти, вложенной в столь безобидную фразу, хватило бы на десяток проклятий.
- Вопросик к вам есть профессиональный, - Шарипов делал вид, что не уловил негодования Мелетинского, - с чего бы кому бы то ни было желать смерти мастерам по наращиванию ногтей?
В трубке воцарилось гнетущее молчание. Профессор явно был удивлён вопросом.
- Молодой человек, известна ли вам специфика моей профессии? – наконец оборвал тишину Елиазар Моисеевич.
«А известно ли вам, что не вежливо отвечать вопросом на вопрос?», хотел было спросить милиционер, но вовремя сдержался.
- К сожалению, не имею о вашей профессии ни единого представления.
- Я так и думал… Я – историк культуры, читаю в институте курс лекций по сравнительной мифологии и исторической поэтике. В связи с вашим вопросом в мою голову приходит всего лишь одно слово, никак не связанное с вашим родом деятельности. И слово это «Нагльфар». Уверен, вы слышите его впервые.
- Вы чрезвычайно догадливый человек, профессор, - Шарипов начинал злиться на самодовольного сноба, но пока что держал себя в руках, возможно, этот книжный червь сможет дать ниточку, которая приведёт его к банде, - будьте любезны растолковать мне его смысл.
